Многие общественные деятели, политики, писателей и неравнодушных граждан считают, что ратификация конвенции Совета Европы «О предотвращении и противодействии насилию в отношении женщин и домашнего насилия и борьбе с этими явлениями» (Стамбул 2011), является ключевым шагом по решению проблемы насилия над женщинами. Почему это не так?
Введение принципов конвенции лишь ухудшит ситуацию с женским насилием
Социологическое исследование польского Института правовой культуры «Ordo Iuris», проведенное в странах Европы, показывает, что среди всех стран ЕС больше всего женщины подвергаются насилию в Дании (52%), Финляндии (47%), Швеции (46%), Голландии (45%), Великобритании (44%), Франции (44%), то есть в государствах, где принципы Стамбульской Конвенции и так называемая «гендерное равенство» уже давно действуют на всех уровнях. И наоборот, наименьший показатель насилия зарегистрировано в Португалии — 24%; Мальте — 22%; Словении — 22%; Кипра — 22%; Испании — 22%; Польше — 19%.
11% опрошенных польских, 9% — литовских женщин ответили, что в течение года перед анкетированием стали жертвами изнасилования. Для сравнения количество сексуальных преступлений в отношении женщин в Дании — 37%, в Швеции и Голландии — 32%, в Франция и Бельгии — 30%.
20% голландок признали, что в детстве были изнасилованы или их сексуально домогались мужчины. В Бельгии эта цифра составляет 14%, Швеции — 15%, Великобритании — 18%, Франции — 20%, Финляндии и Эстонии — по 11%, в Дании и Германии — по 13%. На их фоне лишь 4% женщин Кипра, 3% — Чехии, 2% — Хорватии, 6% — Литвы, 3% — Португалии, 5% — Венгрии, 1% — Румынии в детском возрасте стали жертвами любой формы сексуального домогательства.
Критики исследований утверждают, что в скандинавских странах женщины не боятся говорить о фактах насилия, в отличие от общества, где царят традиционные христианские модели семьи и отношений, статистика заявлений в правоохранительные органы говорит совсем другое. Так, в Дании или Финляндии правоохранительные органы узнают только о 10-16% всех случаев насилия, в Швеции — 14-17%, во Франции — 18%. Тогда как в Польше — 28-29%
Другим не менее важным заданием Конвенции является построение защищенного общества, где каждый может чувствовать себя безопасно и комфортно. Но и этой цели не было достигнуто:
20% француженок постоянно испытывают страх перед возможным насилием. В Голландии, Великобритании, Швеции и Люксембурге — 15%. В Польше подобную фобию имеет только 3% женщин, а 86% никогда не имели с этим трудностей. Жительницы Польши также высоко оценивают этическое и моральное состояние общества, тогда как в Западной Европе (Голландии, Швеции, Финляндии) женщины значительно больше доверяют знакомым, чем чужакам.
Документ игнорирует основные причины насилия
Согласно польским исследованиям, около 80% жён алкоголиков страдали от насилия в семье, часто случаи насилия, вызванные зависимостью от алкоголя, наркотиков, фобий, азартных игр, секса или Интернета. СМИ и сети тиражируют образ доступной женщины, углубляется сексуализация и объективация женщины. Также существует связь между распространением порнографии и секскультуры и фактами насилия. Американское психологическое общество отмечает, что уровень сексуальной эксплуатации девушек, порнографии и проституции может даже увеличиться, если процесс сексуализации девочек будет продолжаться. Ученые утверждают неоспоримую связь между качеством приема женской сексуальности в медиа и насилием над женщинами».
Зато в Стамбульской конвенции никак об этом не сказано, а только указано побочные явления такие, как защита от сексуального домогательства. Вообще авторы этого документа убеждены, что над женщинами издеваются только потому, что они женщины (п. 3 Конвенции). Это полностью соответствует феминистическим, гендерным и вообще марксистским идеям, где насилие в отношении женщин является проявлением многовековой неравенства между мужской и женской полами. В работе «Происхождение семьи» Ф. Энгельс утверждает, что «первое классовое противостояние появилось … между мужчиной и женщиной в браке одной пары, а первый классовое ущемление — эксплуатация женского пола мужским».
«Насилие в отношении женщин по гендерному признаку» означает насилие направлено против женщины из-за того, что она является женщиной, или которое затрагивает женщин непропорционально» (Конвенция п. 3).
В свете зеркальности постулатов Маркса-Энгельса и Стамбульской конвенции возникает вопрос, ратификация документа не противоречит духу закона Украины о «Об осуждении коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов в Украине».
По мнению авторов конвенции, единственным выходом является устранение стереотипов относительно половых ролей.
«Стороны принимают необходимые меры для поощрения изменений в социальных и культурных моделях поведения женщин и мужчин с целью искоренения предрассудков, обычаев, традиций и всех других практик, основанных на идее неполноценности женщин или на стереотипных ролях мужчин и женщин» (Конвенция п. 12).
К таким относят не только качества (мужчины — сильные, женщины — хрупкие), но, по мнению многих феминисток, и именно материнство, потому что это «ограничивает свободу женщин и их карьерный рост».
Причиной роста насилия исследователи считают разрушение внешних моральных и этических обычных барьеров христианской культуры, которые традиционно защищали физически слабых женщин и детей, перед любыми формами насилия. Как показывает статистика, распространение сексуальной вседозволенности, культа насилия в порнографии и разрушение нравственных принципов перевесили запрет на применение силы в отношении женщин, пропагандирует Стамбульская конвенция.
Одним из источников семейного насилия 22,9% женщин называют СМИ.
Дискриминацию по признаку пола основной причиной насилия назвали только 11,4% опрошенных, 22,9% — в средней степени, 37,1% — в меньшей степени, а 28,6% считают, что это вообще не имеет отношения к проблеме.
Зато 77,1% опрошенных респондентов в Украине назвали алкоголизм одного из членов семьи самой большой проблемой. Ни одна из анкетируемых женщины не возразила взаимосвязи алкогольной зависимости с насилием, однако Стамбульская конвенция вообще не упоминает об алкоголизме и пьянстве, как фактор насилия. Почему?
Цель Конвенции — внедрение гендерной идеологии, а не предотвращение насилия
Вместо биологического пола — sex Конвенция использует термин гендер — gender («социально закреплены роли, поведение, деятельность и характерные признаки, которые определенное общество считает надлежащими для женщин и мужчин (ст.3 Конвенции).
В Комментариях по Положений Конвенции указывается, что понятие «пол» и «гендер» в этом документе являются тождественными, однако «гендер» обремененный многочисленными манипуляциями со стороны ЛГБТ сообщества, ведь количество гендерных идентичностей колеблется от 5 (женщина, мужчина, гомосексуалист, лесбиянка и бисексуал) до 72.
«Выполнение положений настоящей Конвенции Сторонами, в частности принятие мер для защиты прав жертв, обеспечивается без дискриминации по какому-либо признаку, например: пола, гендера, расы, цвета кожи …» (Конвенция, ст. 4).
Если «гендер» и «пол» является тождеством, тогда зачем составители допустили тавтологии, выписывая понятия через запятую?
Государство обязуется принимать «необходимые меры для поощрения изменений в социальных и культурных моделях поведения женщин и мужчин с целью искоренения предрассудков, обычаев, традиций и других практик, основанных на идее неполноценности женщин или на стереотипных ролях мужчин и женщин» (ст. 12), путем «включения адаптированного к уровню развития учащихся учебного материала по таким вопросам, как равенство между женщинами и мужчинами, нестереотипные гендерные роли, взаимное уважение, разрешение конфликтов в межличностных отношениях без применения насилия, насилие в отношении женщин по гендерному признаку и право на личную целостность , в формировании учебных планов на всех уровнях обучения» (ст. 14).
Упомянутые выше положения идут в том же русле, что идеология ЛГБТ и гомосексуализация детей и молодежи, путем размывания половой идентичности под видом борьбы со стереотипными ролями между мужчинами и женщинами.
Поэтому законодательное закрепление понятия «гендер» является крайне опасным, потому что намеки о том, что гендер — это далеко не то же самое, что биологический пол, содержится в самой конвенции. Ведь страны подписывая договоры, обязаны следовать понятиям и терминам, как их трактует существующее международное право. И если завтра мир официально признает, что гендер отвечает не только мужской и женской статьи, то Украина должна будет понимать гендер в своем законодательстве в том же ключе.
Документ не упоминает о мужчинах-жертвах, так же — и о женщинах, пострадавших от насилия со стороны представителей своего пола. Фактически авторы конвенции отводят мужчинам роль насильников, женщинам — жертв. Не является ли это «гендерными стереотипами», против которых борются создатели конвенции? Добавим, что защита одной группы населения (в том числе по половому признаку) противоречит действующей Конституции Украины относительно прав и равенства всех граждан перед законом (Конституция Украины, статья 21, 24).
Правда действие Стамбульской Конвенции распространяется на мужчин, но только на тех, которые считают себя женщинами и ведут соответствующий образ жизни.
Ратификация Конвенции также может создавать условия для ограничения свободы вероисповедания. Ведь предусматривает «специальные меры, необходимые для предотвращения насилия по гендерному признаку и защиты женщин от насилия по гендерному признаку, не рассматриваются как дискриминация» (ст. 4). Под эту статью можно подвести критику гомосексуального поведения мужчин, транссексуалов, «язык ненависти».
В частности, государство, которое ратифицирует документ принимает, что «… обязательство распространяется на недопущение каких-либо официальных заявлений, обращений или деклараций, которые потакают насилию на основе культуры, обычаев, религии, традиций так называемой «чести» (ст. 12). Хотя в Комментариях к Положения Конвенции (ст. 89) указывается, что «запрет любых актов насилия, предусмотренных Конвенцией, никоим образом не должна порождать ограничения культурных или религиозных прав и свобод правонарушителя», но по содержанию становится понятно, что это касается частных взглядов, а не официальных высказываний церквей и священников.
Вывод
Установление «желаемого гендерного равенства» не только не защищает женщин, но и подвергает их большей опасности. Насилие над женщинами является позорным и требует солидной законодательной базы, которая бы гарантировала женщинам безопасность, но для этой благородной цели «Конвенция Совета Европы о предотвращении и противодействии насилия в отношении женщин и домашнего насилия, и борьбы с этим явлением» просто не подходит. Ведь документ не только не учитывает очевидных источников и причин насилия, но еще и способствует внедрению на государственном уровне псевдонаучной идеологии, явно запрещенной действующей Конституции Украины (ст.15).
Подготовлено на соновании рапорта Ordo Iuris «Dlaczego nie należy Ratyfikować konwencji rady europy o zapobieganiu i zwalczaniu przemocy wobec kobiet i przemocy domowej»
Олександр Бучковський, Алексей Погорелов специально для rodyna.org.ua
